Это мнение длительное время не ставилось под сомнение, поскольку вполне соответствовало уже сложившейся литературной репутации поэта-декабриста. В начале XX века один из первых исследователей творчества Рылеева В. И. Маслов утверждал: «Несомненно, в этих сильных, проникнутых гражданским пафосом стихах отразилось душевное настроение поэта накануне декабрьских событий 1825 г.»

Эту точку зрения в советское время разделяли, например, А. Г. Цейтлин и К. В. Пигарев. Однако в 1934 году Ю. Г. Ок-сман обратил внимание на показания Рылеева Следственной комиссии, позволяющие уточнить датировку стихотворения. Рылеев сообщил, что отдал его члену южной тайной организации Матвею Муравьеву-Апостолу, уехавшему из столицы в августе 1824 года {433} . Таким образом, сам поэт однозначно свидетельствовал: в августе этого года стихотворение было уже написано. Датировка его 1824 годом в настоящее время уже не подвергается сомнению {434} .

Сочинение

Я ль буду в роковое время
Позорить Гражданина сан
И подражать тебе, изнеженное племя
Переродившихся славян?
Нет, не способен я в объятьях сладострастья,
В постыдной праздности влачить свой век младой
И изнывать кипящею душой
Под тяжким игом самовластья.
Пусть юноши, своей не разгадав судьбы,
Постигнуть не хотят предназначенье века
И не готовятся для будущей борьбы
За угнетенную свободу человека.
Пусть с хладною душой бросают хладный взор
На бедствия своей отчизны
И не читают в них грядущий свой позор
И справедливые потомков укоризны.
Они раскаются, когда народ, восстав,
Застанет их в объятьях праздной неги
И, в бурном мятеже ища свободных прав,
В них не найдет ни Брута, ни Риеги.

В стихотворении «Я ль буду в роковое время…» поэт обнажил иную общественную коллизию. Здесь идет речь о том, что «юноши», отгородившиеся от активного участия в борьбе, лишают себя возможности понять «предназначение века», остаются вне истории и обречены на позор и презрение потомков. Конфликт между молодым поколением и «веком» осмыслен Рылеевым как спор гражданина с «изнеженным племенем», в ходе которого гражданин обличает, агитирует, убеждает. Образ гражданина глубоко лиричен и оправданно приподнят. Гражданин постиг «предназначенье века». Содержание современной исторической жизни – «рокового времени» - он понимает как борьбу с самовластьем «за угнетенную свободу человека». Он предвидит грядущий «бурный мятеж» и готов пожертвовать собой. Он «разгадал» свою судьбу и всего себя посвятил отчизне. Образ гражданина в стихотворении намеренно возвышен. Речь его пламенна, красноречива, насыщена ораторскими оборотами. Слово «гражданин», как и сочетания «иго самовластья», «свобода человека», «бедствия…отчизны», «свободные права», заключало целый комплекс общественных понятий и чувств.

«Славянин» для декабристов – свободолюбивый, гордый человек, суровый душой, непреклонный тираноборец и патриот. Вводя имена Брута и Риеги, Рылеев напоминал о славном герое античной древности, стойком, убежденном республиканце и о знаменитом вожде испанской революции. Несмотря на одиночество гражданина, его голос громок и убеждающее правдив: за ним стоит история и он говорит от ее лица. Прошлое, настоящее и будущее как бы сделали его своим полпредом. Поэтому гражданин взывает и к традиционным национальным доблестям, и к грядущим поколениям.
Речь гражданина, лирически взволнованная, рассчитана на большую аудиторию. Она обращена к тем, кто холоден и равнодушен к общественному благу. Это – «юноши» одного с гражданином возраста (он говорит о своем «веке младом»), поколения и круга. Образ «юношей» создается стилистическими средствами, восходящими к интимной лирике, к жанрам элегий, посланий, романсов. Рылеев намеренно повторяет одни и те же характерные черты – «изнеженное племя», «праздность», «объятья сладострастья», «хладная душа», «хладный взор», «объятья праздной неги».
Гражданское равнодушие, праздность, эгоизм, утверждает Рылеев, препятствуют общественной активности дворянской молодежи. Но эти чувства могут быть преодолены в борьбе – в ней мужает и закаляется характер. Раскрывая перед «юношами» печальную историческую перспективу, поэт пророчит им позднее раскаяние, «справедливые потомков укоризны». Его цель – осудить пассивность недовольной, но нерешительной и не слишком отважной дворянской молодежи, увлечь историческим примерами, высоким смыслом гражданской деятельности и самим образом сурового, непреклонного и смелого сына отечества.
В стихотворении «Я ль буду в роковое время…» наиболее полно выразился тот образ декабриста, страстного и горячего, чистого и высокого душой, живым воплощением которого был сам Рылеев.

Это мнение длительное время не ставилось под сомнение, поскольку вполне соответствовало уже сложившейся литературной репутации поэта-декабриста. В начале XX века один из первых исследователей творчества Рылеева В. И. Маслов утверждал: «Несомненно, в этих сильных, проникнутых гражданским пафосом стихах отразилось душевное настроение поэта накануне декабрьских событий 1825 г.»

Эту точку зрения в советское время разделяли, например, А. Г. Цейтлин и К. В. Пигарев. Однако в 1934 году Ю. Г. Ок-сман обратил внимание на показания Рылеева Следственной комиссии, позволяющие уточнить датировку стихотворения. Рылеев сообщил, что отдал его члену южной тайной организации Матвею Муравьеву-Апостолу, уехавшему из столицы в августе 1824 года {433} . Таким образом, сам поэт однозначно свидетельствовал: в августе этого года стихотворение было уже написано. Датировка его 1824 годом в настоящее время уже не подвергается сомнению {434} .